Почему россиянам нельзя верить украинцам

Монументальность здания украинского Правительства вызывает настоящий трепет. Этой громадиной можно любоваться, затаив дыхание, кажется, бесконечно. Благо, напротив разбит небольшой парк, где можно перевести дыхание. Фото: Мария ОРЛОВА
Монумент "Родина-мать" потрясает своей величественностью и мощью. А что до спекуляций о том, что советский герб со щита будут спиливать, то тут стоит всех успокоить - памятник под закон о декоммунизации не попадает. Фото: Мария ОРЛОВА
У здания СБУ не так давно появился удивительный памятник - двуглавый Змей-горыныч ползет с востока на казака с копьем, который оберегает Украину. Композиция настолько удивительна, что даже местные жители останавливаются и неподдельным интересом пытаются разгадать зашифрованные тут послания. Фото: Мария ОРЛОВА
Фото: www.spb.kp.ru
Корреспондент «Комсомолки» тайно проехался от Харькова до Киева и посмотрел, что сейчас происходит у соседей. Часть 4 Мария ОРЛОВА

Часть 1. Часть 2. Часть3.

В предыдущих частях: какие трудности ждут россиянина, пересекающего границу с Украиной, как Харьков сопротивляется декоммунизации, много ли украинцев уехало на заработки в другие страны и почему наши соседи нас так ненавидят

Киев после хмурого Харькова кажется лучшим городом Земли. Крещатик с его сталинским ампиром, парк Тараса Шевченко, где по выходным собираются пенсионеры и играют в шахматы (да и как играют! - окружающие делают реальные ставки), Андреевский спуск с его выщербленной мостовой и торговцами, у которых можно отыскать любую безделушку - от антикварного издания Булгакова до колечка с крымским сердаликом.

В хостеле в самом сердце Киева - до Майдана рукой подать (правда, мимо угрожающего «Черного корпуса» (отделения полка особого назначения «Азов»), украшенного националистической символикой), тепло и уютно. Говорят по-русски и кормят на завтрак блинчиками. Просыпаюсь от настойчивого стука в дверь.

- Привет, я буду с тобой жить - в комнату входит полненькая девушка с розовыми волосами, на плечо залихватски заброшено одеяло, в руке - внушительный чемодан. - Я Оля.

Оля занимает нижнюю кровать и предупреждает:

- Я всю ночь работала и очень хочу спать, поэтому из меня сейчас плохой собеседник.

Я лишь пожимаю плечами.

- А ты откуда? - видимо, Оля не так уж и хочет спать.

- Из Москвы, а ты?

- Вообще я местная, но по иронии судьбы оказалась в хостеле. У меня закончилась учеба в Израиле, и я ехала специально к юбилею отца, хотела сделать родителям сюрприз, а они улетели на Бали. Приходится неделю здесь жить.

В этот момент раздается телефонный звонок, Оля начинает что-то щебетать по-украински и в конце разговора облегченно вздыхает:

- Вернулись. Вечером - домой.

- Ты точно киевлянка? У тебя совершенно чистый русский, - уточняю недоверчиво я.

Оля усмехается:

- У нас принято считать, что Киев - русский город. Здесь все говорят по-русски. Но бывают исключения, например, в моей семье мы общаемся только на украинском. И это принципиально. Несмотря на то, что папа на половину русский, а мама родилась и выросла в Белоруссии. Я несколько лет работала дизайнером в Москве и представь, какого мне было стоять на Белой площади (метро Белорусская - прим. Авт.) и разговаривать по телефону с родителями на украинском. Прохожие косились как на прокаженную.

- С такими принципиальными родителями ты, наверное, и на Майдан ходила, - шучу я.

- Конечно, - охотно соглашается Оля. - Я там почти месяц провела. Отец приезжал постоянно, помогал. Там жизнь была, все горели одной идеей. Я полдня работала волонтером на кухне, продукты фасовала (постоянно подъезжали грузовики, ребята выгружали коробки с едой, я спрашивала - от кого. Они просто молча садились и уезжали). Вторую половину дня работала фотографом, надевала куртку с нашивкой пресса и снимала людей.

- И ты была там, когда началось столкновение с «Беркутом»?

- И когда начали работать снайперы, - продолжает Оля. - Я как раз в жилете прессы была, стою снимаю, как коктейли Молотова разливают, как народ засуетился, крики - начались паника. Внезапно кто-то подхватил меня подмышки и поволок в сторону. Я ору, брыкаюсь. А меня поставили на ноги возле палатки и сказали: тебе тут не место.

- И кто это был?

- Мужик какой-то в форме, - пожимает плечами дизайнер. - А потом был дом Профсоюзов (в Киеве, как и в Одессе, был свой Дом Профсоюзов, которого постигла схожая судьба - пожар и погибшие (точное число которых до сих пор не могут назвать - прим. Авт.), когда начался пожар, мне пришлось прыгать со второго этажа.

Монументальность здания украинского Правительства вызывает настоящий трепет. Этой громадиной можно любоваться, затаив дыхание, кажется, бесконечно. Благо, напротив разбит небольшой парк, где можно перевести дыхание. Фото: Мария ОРЛОВА

СТРАНА СВОБОДЫ ПОСТУПКОВ

- Вы чувствуете? Это запах свободы! - с такими словами таксист на раздолбанном «форде» влетает на Крещатик. - Мы живем в лучшее время, мы сами творим историю! Украина сейчас - это фактически Америка, страна свободы - слова, мысли, поступков.

Таксисту не более тридцати лет, глаза горят фанатичным блеском, он нервно то снимает шапку, то вновь ее надевает. Я осторожно кошусь на замки дверей. Они открыты. И морально готовлюсь в любой момент выскочить из машины, даже на ходу.

- Вот что в России? В Белоруссии? Люди ничего не знают, всех обманывают. Вы несчастные люди, вы не знаете и никогда не узнаете правды. А мы? - шапка таксиста вновь оказывается на торпеде. - Мы опередили всех, так называемых, братьев-славян. За последние 15 лет у нас было три революции. Мы бежим вперед в отличие от вас всех, ползущих. Мы живем в свободной стране. Вот я - русский, родился в Сибири, отца-военного распределили в Киев, когда мне было 7 лет. Это моя страна, мой народ и мы добьемся справедливости. Знаете, я хочу пойти к Раде с огромным баннером. Эти люди забыли «Небесную сотню», они потеряли страх. Порошенко запамятовал, что должен служить народу, а не себе! Вот увидите, будет еще Майдан. И тогда все русские, белорусы, поедут за лучшей жизнью к нам, в Украину.

Расставаясь с таксистом у Владимирского собора, на прощание оставляю ему чаевые - половину суммы поездки. На революцию - «Но пасаран! Вива ля Украина!»

ТАК ЧТО ЖЕ КИЕВ?

Сидя на смотровой площадке у Киево-Печорской лавры и глядя на серебряный Днепр, понимаю, что Киев, как и любая столица, лишь отчасти является проявлением страны. Несмотря на то, что здесь кипит политическая жизнь, спорят наперебой о том, на каком языке говорить - русском или украинском (в итоге все всё равно переходят на русский), Киев живет другой жизнью, совсем не той, что остальная Украина. Здесь живут другие люди, которым немного теплей зимой, чуть проще с продуктами, немногим легче с работой и зарплатами, чуть спокойней и безопасней на улицах, чем тем, что живут за пределами столицы.

- Киев - русский город, - доносится до меня.

Восточные украинцы упорно называют свои города русскими, подразумевая, что их с русским миром, Россией и общим прошлым связывает именно язык. При этом они не страдают ни русофильством, ни тоской по общему советскому прошлому. У них свое понимание «русскости» и оно их вполне устраивает.

…Сбавляя темп, иду в сторону памятника Родине-матери. Той самой, что стоит с мечом и щитом и угрожающе смотрит в сторону России. «Когда будешь на Украине, не воспринимай людей, как врагов. Это наши братья, наша родня», - вспоминаю наставления коллег и неожиданно понимаю, что украинцы, действительно, те же русские, только все время, живущие в экстремальных условиях, где в порядке вещей казацкие бунты и свержения гетманов.

Монумент "Родина-мать" потрясает своей величественностью и мощью. А что до спекуляций о том, что советский герб со щита будут спиливать, то тут стоит всех успокоить - памятник под закон о декоммунизации не попадает. Фото: Мария ОРЛОВА

НЕ ВЕРЬТЕ УКРАИНЦАМ

Поезд Киев-Москва. После прохода украинской таможни в потёмках вагона идут разговоры о сале. Я лежу на нижней боковой полке, укрывшись верблюжьим одеялом, и сдерживаюсь из-за всех сил, чтобы не расплакаться от обиды, что совсем забыла купить домой сала.

- Сало, белое, кожица отходит легко. А запах. Запах-то какой! А вкус... Вот что за сало в Москве? Оно жесткое, резиновое. Украинское совсем другое.

- Так сало - это ж смерть.

- Да, и что? Я спорить с вами буду. Но все равно буду есть сало!

- Вы про сало спорите, а людям подчас есть нечего.

- Я смотрю, вы плохо знаете хохлов. Я сам хохол, имею право себя так называть. Жаловаться мы любим, много и подробно, и даже если у нас все хорошо, то вы об этом не узнаете, потому что для вас - у нас всё плохо. Так что, не верьте украинцам.

 
По теме
В Петербурге прошел VII Всероссийский конкурс ораторского искусства имени А. Ф. Кони | ФОТО предоставлено организаторами - С.-Петербургские ведомости Речи Анатолия Кони, Романа Руденко, Федора Плевако, Леонида Ячелина, других выдающихся российских юристов и государственных деятелей звучали 21 марта 2024 года в тронном зале исторического здания Главного управления Миню
С.-Петербургские ведомости